ИЗОБРАЖЕНИЕ РУССКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО ХАРАКТЕРА В
ПРОИЗВЕДЕНИЯХ Н.С.ЛЕСКОВА
Если все русские классики прошлого века уже при жизни или вскоре
после смерти были осознаны литературно-общественной мыслью в
этом качестве, то Лесков был "причислен" к классикам лишь во второй
половине нашего столетия, хотя особое мастерство языка Лескова было
бесспорно, о нем говорили не только поклонники его таланта, но
отмечали даже его недоброжелатели. Лескова отличало умение всегда и
во всем идти "против течений", как назвал позднейшую книгу о нем
биограф. Если его современники (Тургенев, Толстой, Салтыков-
Щедрин, Достоевский) заботились преимущественно об идейной и
психологической стороне своих произведений, искали ответов на
общественные запросы времени, то Лескова это занимало в меньшей
степени, или же он давал такие ответы, которые, обидев и возмутив
всех, обрушивали на его голову критические громы и молнии, надолго
повергая писателя в опалу у критиков всех лагерей и у "передовых"
читателей.
Проблема нашего национального характера стала одной из главных для
литературы 60-80-х годов, тесно связанной с деятельностью
разночинных революционеров, а позднее народников. Уделял ей
внимание (и весьма широко) и Лесков. Раскрытие сущности характера
русского человека находим во многих его произведениях: в повести
"Очарованный странник", в романе "Соборяне", в рассказах "Левша",
"Железная воля", "Запечатленный ангел", "Грабеж", "Воительница" и
других. Лесков вносил в решение проблемы неожиданные и для многих
критиков и читателей нежелательные акценты. Таков рассказ "Леди
Макбет Мценского уезда", ярко демонстрирующий умение писателя
быть идейно и творчески независимым от требований и ожиданий
самых передовых сил времени.
Написанный в 1864 году рассказ имеет подзаголовок "Очepк". Но ему
не следует доверять буквально. Конечно, рассказ Лескова опирается на
определенные жизненные факты, но такое обозначение жанра
выражало скорее эстетическую позицию писателя: Лесков
противопоставлял поэтическому вымыслу современных писателей,
вымыслу, часто тенденциозно искажавшему правку жизни, очерковую,
газетно-публицистическую точность своих жизненных наблюдений.
Название рассказа, кстати, весьма емкое по смыслу, выводит
непосредственно на проблему русского национального характера,
мценская купчиха Катерина Измайлова - один из вечных типов
мировой литературы - кровавая и честолюбивая злодейка, которую
властолюбие привело по ступеням из трупов к сиянию короны, а затем
безжалостно сбросило в бездну безумия.
Есть в рассказе и полемический аспект. Образ Катерины Измайловой
спорит с образом Катерины Кабановой из "Грозы" Островского. В
начале рассказа сообщается незаметная, но существенная деталь: если
Катерина Островского до замужества была такой же богатой купеческой
дочерью, как и ее муж, то лесковская "леди" взята в Измайловскую
семью из бедности, возможно, и не из купечества, а из мещанства или
крестьянства. То есть героиня Лескова - еще большая простолюдинка и
демократка, чем у Островского. А дальше идет то же, что и у
Островского: брак не по любви, скука и безделье, попреки свекра и
мужа, что "неродица" (детей нет), и, наконец, первая и роковая любовь.
С сердечным избранником лесковской Катерине повезло гораздо
меньше, чем Катерине Кабановой с Борисом: мужний приказчик
Сергей - пошлый и корыстный человек, хам и подлец. А дальше
разворачивается кровавая драма. Ради соединения с любимым и
возведения его в купеческое достоинство леденящие душу своими
подробностями убийства (свекра, мужа, малолетнего племянника -
законного наследника измайловского богатства), суд, путешествие по
этапу в Сибирь, измена Сергея, убийство соперницы и самоубийство в
волжских волнах.
Почему же сходная с драмой Островского общественно-бытовая
ситуация разрешилась у Лескова столь диким образом? В натуре
Катерины Измайловой отсутствует, прежде всего, поэзия калиновской
Катерины, и в глаза бьет пошлость. Впрочем, натура тоже весьма
цельная и решительная, но в ней нет любви, и, самое главное, не верит
мценская "леди" в бога. Характернейшая деталь: перед самоубийством
"хочет припомнить молитву и шевелит губами, а губы ее шепчут"
пошлую и страшную песню. Поэзия религиозной веры и твердость
христианской морали вознесли Катерину Островского на высоту
национальной трагедии, и поэтому ее необразованность, неразвитость
интеллектуальная (можно сказать, темнота), возможно, даже
неграмотность не ощущается нами как недостаток. Катерина Кабанова
оказывается носителем пусть патриархальной, но тоже культуры.
Лесков в своем рассказе все время подчеркивает богооставленность
изображенного им мира. Он цитирует слова жены библейского Иова:
"Прокляни день своего рождения и умри", а затем возглашает
безнадежный то ли приговор, то ли диагноз русскому человеку: "Кто не
хочет вслушаться в эти слова, кого мысль о смерти и в этом печальном
положении не льстит, а пугает, тому надо стараться заглушить эти
воющие голоса чем-нибудь еще более их безобразным. Это прекрасно
понимает простой человек: он спускает иногда на волю свою звериную
простоту, начинает глупить, издеваться над собой, над людьми, над
чувством. Не особенно нежный и без того, он становится зол сугубо".
Причем, этот отрывок - единственный в рассказе, где автор открыто
вмешивается в текст, отличающийся в остальном объективной манерой
повествования.
Современная писателю революционно-демократическая критика, с
упованием и умилением смотревшая на этого простого человека,
звавшая к топору Русь, этих вот простых людей, не пожелала заметить
рассказ Лескова, напечатанный в журнале 'Эпоха" братьев Ф. и М.
Достоевских. Рассказ получил беспрецедентно широкую популярность
уже у советских читателей, став наряду с "Левшой" наиболее часто
переиздаваемым произведением Лескова.
У Пушкина есть строки: "Тьмы низких истин мне дороже/ Нас
возвышающий обман", т.е. поэтический вымысел. Так и две Катерины
двух русских классиков. Сила поэтического вымысла Островского
действует на душу, вспомним Добролюбова, освежающе и ободряюще,
возвышает ее Лесков "низкую истину" о тьме (в другом смысле) души
русской простолюдинки. В обоих случаях причиной была любовь. Всего
лишь любовь. Как же мало нужно было для того, чтобы наворотить
гору трупов, чтобы явить "звериную простоту", "не особенно нежному
русскому человеку! И что же это за любовь такая, что ее
принадлежностью становится убийство". Рассказ Лескова поучителен,
он заставляет нас задуматься прежде всего над собой: кто же мы такие,
как сказал один персонаж Островского, "что вы за нация такая?", какие
мы и почему такие.