Традиции
Гоголя и Салтыкова-Щедрина в сатире
Маяковского. Сатира Мая-
ковского.
Поэт
Маяковский вошел в наше сознание , в нашу
культуру как "агитатор,
горлан, главарь". Он
действительно шагнул к нам "через
лирические то-
мики, как живой с живыми
говоря". Его поэзия громка, неуемна,
неисто-
ва. Ритм,
рифма, шаг, марш
- все эти слова ассоциируются и выражают
творчество
поэта. Это, действительно, поэт-гигант. И
истинная оценка
его
творчества еще впереди,
потому что он слишком крупен,объемен,
его
поэзия никак
не вмещается в узкий и тесный мир наших
мыслей и забот.
Маяковский
- поэт разносторонний. Он
мог писать обо всем в
равной
степени талантливо и необычно. Поэтому его поэзия
так многоли-
ка: от плакатов РОСТА с
краткими и меткими подписями - до поэмы о це-
лой стране ("Хорошо!); от антивоенных стихов
10-х годов - до нежных,
возвышенных
поэм про любовь ("Облако в штанах", "Флейта - позвоноч-
ник").
Не
исключением является и тема, обличающая пошлость, мещанс-
тво, быт, обывательщину,
волокиту и бюрократизм. В этих
произведениях
Маяковский
верен традициям русской литературы, так как продолжает те-
му, начатую еще
Фонвизиным, Грибоедовым,
Гоголем и Салтыковым-Щедри-
ным. Если рассмотреть
стихотворения Маяковского "О дряни" и
"Прозасе-
давшиеся", то можно заметить, что
поэт широко использует целый спектр
комических приемов для
описания бюрократов и мещан, чьи желания не
простираются
дальше "тихоокеанских галифищ" и
стремления "фигурять"
в
новом платье
"на балу в Реввоенсовете". Поэт
использует и разящие эпи-
теты, и яркие сравнения, и неожиданные аллегории, но особенно ярко
вскрывает
суть порока гипербола, сарказм и гротеск.
Для
примера проведем параллель между "Прозаседавшимися"
и "Ре-
визором". И
то и другое являются законченными
литературными произведе-
ниями, обладающими завязкой, кульминацией и
развязкой. Начало
обоих
произведений
гиперьболично: безнадежные
попытки чиновников попасть на
несколько
заседаний сразу, где обсуждается "покупка
склянки чернил", а
в другом
произведении от ужаса чиновники признают в
Хлестакове ревизо-
ра.
Кульминация представляет собой гротеск. В
"Прозаседавшихся:
И вижу,
Сидят людей половины,
О, дъявольщина!
Где же половина другая?
В
нескольких строках Маяковский довел
ситуацию до абсурда. Бо-
лее плавен
переход к кульминации в "Ревизоре", но
по своей абсурдности
она не уступает "Прозаседавшимся"
и характеризуется,например, такими
ситуациями, как сама себя
высекшая унтер-офицерша, Бобчинский, прося-
щий довести до
сведения его императорского величества,
что в "таком-то
городе живет
Петр Иванович Бобчинский".
В
развитии "Ревизора" Гоголь отразил
свою веру в силу и спра-
ведливость
высшей власти, в неотвратимость наказания.
Развязка "Проза-
седавшихся"
иронична, что, вероятно, говорит о том, что
Маяковский по-
нимал
живучесть, неистребимость бюрократизма.
Если
говомить о стихотворении Маяковского "О
дряни", то здесь
мы найдем и
гротеск в образе ожившего
Маркса, призывающего свернуть
головы мещанским канарейкам, и гиперболический
эпитет "тихоокеанские
галифища, и саркастическое
выражение "мурло мещанина", и сравнение
"зады, крепкие как умывальники". Поэт без стеснения
употребляет эти
тропы и
стилистические фигуры, рассматривая
обывательский быт, который
"страшнее
Врангеля".
Это
стихотворение можно
соотнести с пафосом творчества Салты-
кова-Щебрина. В его произведениях
сарказм, гротеск и гипербола встре-
чаются
буквально на каждой странице, особенно в
"Диком помещике", "По-
вести о том,
как один мужик двух генералов прокормил",
"Истории одного
города". В
своих произведениях Салтыков-Щедрин часто
использовал прием
фантастики. Подобный прием
испрльзовал и Маяковский в пьесе "Клоп",
в
которой Пьер
Скрипкин переносится в будущее.
В.В.
Маяковский следовал
традициям Гоголя и Салтыкова-Щедрина
не только в
использовании литературных приемов, но и в самой тематике
своих сатирических
произведений, направленных
против косности мышле-
ния, бюрократического
мещанского бытия и обывательской пошлости.
Тра-
диции русской
сатиры были продолжены и развиты такими
мастерами слова,
как Булгаков,
Ильф и Петров, Фазиль Искандер.