щады от них». Но Данко сумел победить вспыхнувшее в нем негодование, потому что жалость и любовь к людям оказались в нем сильнее. Чтобы спасти их, он совершает духовный подвиг. «"Что сделаю я для людей?" — сильнее грома крикнул Данко. И вдруг он разорвал руками себе грудь и вырвал из нее свое сердце и высоко поднял его над головой. Оно пылало так ярко, как солнце, и ярче солнца, и весь лес замолчал, освещенный этим факелом великой любви к людям...». Пылающее сердце Данко — это символ жертвенного служения людям, а сам герой — воплощение всего лучшего в человеке. И каким жалким и низким на его фоне кажется «осторожный человек», который, «боясь чего-то, наступил на гордое сердце ногой...»
Я думаю, что в легенде о горящем сердце Данко выражается авторская позиция по вопросу о смысле жизни. Другими словами, весь смысл жизни, по Горькому, в жертвенном, бескорыстном служении людям. Правда, в настоящее время такая позиция вряд ли будет популярной. Мне кажется, что большинство из нас уподобляется «осторожному человеку», наступившему ногой на пылающее сердце. Не потому ли нам приходится переживать мучительный кризис, как нравственный, так и в области материального.
Конечно, нельзя требовать от людей жертв насильно, и великие подвиги не каждому по плечу. Но если мы будем стараться стать добрее, отзывчивее, помогать тем, кто в этом нуждается, то мир наверняка изменится к лучшему. А жизнь человека, дарящего людям душевное тепло, можно назвать прекрасной и имеющей смысл.
ЕСТЬ ЛИ СМЫСЛ
В ПОДВИГЕ ДАНКО?
(по ранним произведениям
М. Горького)
Раньше или позже перед каждым человеком встает вопрос — зачем жить? И каждый решает его по-своему. Люди разные. Поэтому одни отбрасывают этот вопрос, погружа-
790
ясь в суету и поиск материальных благ, другие мучаются. Лев Толстой признавался, что очень долго не мог найти ответа на этот проклятый вопрос. А есть ли он, этот самый ответ?
Мне лично кажутся наивными люди, слепо верящие книжным идеалам. Даже самым умным и честным мыслителям я не могу во всем доверять: ведь между ними и мной нет знака равенства. Но, разумеется, у них я учусь многому. К числу таких учителей я всегда причисляю М. Горького.