В стихах Пушкина о дружбе неизменно присутствует философский мотив судьбы («19 октября»). Размышления о друзьях подталкивали поэта к анализу собственной судьбы, создавали психологический и философский фон многих его стихотворений. Лицеисты, разбросанные по всему свету, как бы соединялись в лирическом мире Пушкина.
Дружеское участие, дружеская поддержка для Пушкина — высшие проявления человечности, требующие мужества, воли, готовности исполнить свой долг («И. И. Пущину»). Сила дружбы прочнее тюремных цепей, луч лицейского братства способен рассеять мрак заточенья — такова главная мысль поэта.
В отличие от дружбы, в которой Пушкин ценил постоянство, верность, любовь рассма-
тривалась им как чувство преходящее. Оно, подобно буре, давало ему мощный источник вдохновения, лишая его свободы, подчиняя «страстям мятежным». И в шедеврах пушкинской любовной лирики («Я помню чудное мгновенье...», «Я вас любил...», «На холмах Грузии...») говорится именно о чувствах поэта, а не об отношениях, связывавших его с возлюбленными. Любовь Пушкина-лирика — предмет высокой поэзии. Она словно выведена за пределы быта, житейской «прозы».
Стихи Пушкина — вовсе не дневник его любовных побед и поражений. В них запечатлена не только психологическая правда любовных переживаний, но и выражены философские представления поэта о женщине как об источнике красоты, гармонии, неизъяснимых наслаждений. Пушкин воспел женщину. В стихах оживают его «любви пленительные сны». Это стихи-воспоминания, в которых поэт чутко прислушивается к себе, стремится выразить в слове психологическую уникальность и в то же время сходство своих любовных переживаний. Говорить о любимой поэту столь же сложно, как и об абсолютной красоте или о высшем блаженстве, поэтому образы женщины создаются с помощью сравнений и аналогий («Мадона»). Любовь, «замыкая» перечисление того, что заставляет душу поэта «пробудиться», как бы венчает все, из чего состоит жизнь. Именно любовь способна дать человеку высшее наслаждение. Любовь — символ духовного возрождения. Даже сама надежда на «позднюю» любовь способна примирить поэта с мрачной и безрадостной жизнью. Надежда на то, что новая любовь впереди, — самая высокая и светлая {«Элегия»).