Главный герой романа «Тихий Дон» Григорий Мелехов мучается теми же сомнениями, что и остальное казачество. «Нам необходимо свое, и прежде всего избавление казаков от всех опекунов — будь то Корнилов, или Керенский, или Ленин. Обойдемся на своем поле и без этих фигур. Избавь, Боже, от друзей, а с врагами мы сами управимся».
Но после встречи с Подтелковьш склоняется Григорий к красным, воюет на их стороне, хотя душой еще никак не пристанет к какому-то берегу. После ранения под станицей Глубокой едет он в свой родной хутор. И тяжко в груди у него. Вот что пишет автор о его сомнениях: «Там, позади, все было путано, противоречиво. Трудно нащупы-валарь верная тропа; как в топкой гати, зыбилась под ногами почва, тропа дробилась, и не было уверенности — по той ли, по которой надо, идет».
Особенно тягостны воспоминания о расстреле офицеров красноармейцами, начатом по команде Подтелкова. Так начиналось великое истребление казачества Советской властью, которое именовалось «расказачиванием». Говорят, Я. М. Свердлов, с согласия ЦК, давал команду брать заложников и расстреливать всех, кто так или иначе противился новой власти. Не нашел своего места Мелехов среди тех, кто хотел установить чуждый донцам порядок. И вот он уже вместе с дру-
гими односельчанами выступает биться с Подтелковым.
Трагично рисует писатель пленение отряда Подтелкова. Встречаются вдруг однокашники, кумовья, просто люди, верящие в одного Бога, которые раньше могли назвать друг друга земляками. Радостные возгласы, воспоминания. А назавтра пленных казаков ставят к стенке... Разливается кровавая река по донской земле. В смертельной драке брат идет на брата, сын на отца. Забыты доблесть и честь, традиции и законы, рушится жизнь, налаживаемая веками. И вот уже Григорий, ранее внутренне противившийся кровопролитию, легко сам решает чужую участь. И началось время, когда менялась власть, а вчерашние победители, не успев казнить противников, становятся побежденными и преследуемыми. Жестоки все, даже женщины. Вспомним очень сильную сцену, когда Дарья убивает Котлярова, считая его убийцей своего мужа Петра.