Сомнения главного героя передают нам мысли самого автора, оказавшиеся действительно пророческими. Котлован строится на энтузиазме рабочих до бесконечности — он будет постоянно расти, калеча землю, уничтожая пашни и реки... Потому что главное, что движет людьми, которые руководят этим «проектом», — «угодить наверняка и забежать вперед генеральной линии». К сожалению, огромное количество ударных и часто бессмысленных строек советских времен действительно изменило нашу землю порой до неузнаваемости. В «Котловане» Платонов пытался предупредить своих современников об этом. Но его повесть не была напечатана, потому что во времена единомыслия нельзя иметь свое мнение. И об этом Платонов тоже говорит своей повестью.
Тема овладевшего людьми всеобщего пс'ихоза, превращения человека в «винтик» системы — едва ли не главная в «Котловане». Создав скорбный гротеск, Платонов показывает массовый психоз всеобщего послушания, безумной жертвенности. Судьба Вощева трагична. Он так и не нашел истины: не только сути бытия, но и истины более близкой, которая помогла бы ему совершать ежедневные поступки осмысленно и достойно. Ведь даже идея светлого будущего, олицетворением которой в повести является девочка Настя, не терпит испытания временем.
То, что рабочие видят реального ребенка,
1047
ради которого стоит жить «впрок», вдохновляет их и заставляет работать еще больше. Кроме того, мы видим, что рабочие воспринимают Настю как символ будущего благоденствия, коммунизма (Сафронов приветствует девочку как «элемент будущего»). Сама Настя говорит: «Главный — Ленин, а второй — Буденный. Когда их не было, а жили одни буржуи, то и я не рожалась, потому что не хотела. А как стал Ленин, так и я стала!» Но девочка Настя, единственная радость и надежда землекопов, умирает. Глядя на умирающую Настю, Вощев думает: «Зачем... теперь нужен смысл жизни и истина всемирного происхождения, если нет маленького, верного человека, в котором истина стала бы радостью и движением?» Но землекопы все равно продолжают свою работу...