На мой взгляд,- это страшно, когда в обществе есть такие люди, как Фамусов, Молчалин, Скалозуб. Из-за того, что молчалины молчат, страдают невинные люди, хотя правда на их стороне. Эти герои Грибоедова составляют ту прослойку общества, которая всегда безропотно выслуживается перед властью, какой бы она ни была. Именно такие люди служат опорой в антидемократическом государстве, в чем убеждает история нашей страны.
Поэтому мы можем говорить и об актуальности для сегодняшнего дня таких героев, как Чацкий. В нем писатель воплотил многие качества передового человека своей эпохи. По своим убеждениям он близок к декабристам. Он отрицательно относится к крепостному праву, жестокости помещиков, карьеризму, чинопочитанию, невежеству, к идеалам
13
«века минувшего». Чацкий провозглашает гуманность, уважение к простому человеку, службу делу, а не лицам, свободу мысли. Он утверждает прогрессивные идеи современности, процветание науки и искусства, уважение к национальному языку и культуре, к просвещению.
Убеждения героя раскрываются в его монологах и спорах с представителями фаму-совской Москвы. Его неприятие крепостного права звучит в воспоминаниях о крепостном театре, о «Несторе негодяев знатных», обменявшем своих верных слуг на трех борзых собак. Выслушав восторженный рассказ Фамусова о Максиме Петровиче, Чацкий с презрением говорит о людях, которые «не в войне, а в мире брали лбом, стучали об пол, не жалели», о тех, «чья чаще гнулась шея».
Он презирает людей, готовых
У покровителей зевать на потолок,
Явиться помолчать, пошаркать, пообедать.
Он не принимает «век минувший»: «Прямой был век покорности и страха». Он одобряет тех молодых людей, которые не торопятся «вписаться в полк шутов».
Критически относится к засилью
иностранцев:
Воскреснем ли когда от чужевластъя мод ?
Чтобумный, бодрый наш народ
Хотя по языку нас не считал за немцев.
Чацкий защищает право человека свободно выбирать себе занятия: путешествовать, жить в деревне, «вперить ум» в науки или посвятить себя «искусствам творческим высоким и прекрасным». Чацкий стремится «служить», а не «прислуживаться», причем служить «делу», а не «лицам».