Быть может, он для блага мира Иль хоть для славы был рожден; Его умолкнувшая лира Гремучий, непрерывный звон В веках поднять могла... А может быть и тпо: поэта Обыкновенный ждал удел. Прошли бы юношества лета: В нем пыл души бы охладел. Во многом он бы изменился, Расстался б с музами, женился... И Владимир Ленский стал бы таким же помещиком, как его родители, одним из тех, кого искренне презирал в юности.
ОНЕГИН И ЛЕНСКИЙ В РОМАНЕ «ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН»
В. Г. Белинский назвал роман Пушкина «Евгений Онегин» «энциклопедией русской жизни». Ведь в романе, как в зеркале, отразился «век и современный человек». Но каков он, современник Пушкина? Когда читаешь, а точнее — наслаждаешься чтением пушкинского шедевра, то кажется, что Александр Сергеевич писал о себе. Он называет своего главного героя «добрый мой приятель», среди друзей Онегина — друзья самого Пушкина, да и сам Пушкин везде незримо присутствует в романе. Однако слишком примитивным было бы утверждение, что Онегин — это автопортрет. Слишком сложна и непостижима душа Пушкина, слишком многогранна и противоречива для того, чтобы отразиться в одном «типичном представителе» «золотого века». Наверное, поэтому и прожил в романе свою недолгую яркую жизнь молоденький идеалист Ленский — тоже часть души поэта. Онегин и Ленский, оба любимые автором, та-
215
кие похожие и разные, близкие и далекие, как полюса одной планеты, как две половинки одной души... Как неизбежно кончается молодость, как неотвратимо приходит зрелость ума, а вместе с нею и конформизм, так неотвратима для Пушкина в романе гибель юного романтика.
Евгений Онегин получает типичное аристократическое воспитание. Пушкин пишет: «Сперва мадам за ним ходила, потом мосье ее сменил». Учили его всему шутя, но Онегин все же получил тот минимум знаний, какой считался обязательным в дворянской среде. Пушкин, делая зарисовки, как бы вспоминает свою молодость:
Мы все учились понемногу Чему-нибудь и как-нибудь, Так воспитаньем, слава богу, У нас немудрено блеснуть... Далее он дает характеристику Онегину; Он по-французски совершенно Мог изъясняться и писал; Легко мазурку танцевал И кланялся непринужденно; Чего ж вам больше? Свет решил, Что он умен и очень мил. По своему уму Онегин стоит гораздо выше своих сверстников. Он знал немного классическую литературу, имел представление об Адаме Смите, читал Байрона, но все это не приводит ни к романтическим, пламенным чувствам, как у Ленского, ни к резкому политическому протесту, как у грибоедовского Чацкого. Трезвый, «охлажденный» ум и пресыщение удовольствиями света привели к тому, что Онегин теряет интерес к жизни, он впадает в глубокую хандру: