Столь же доброжелательно относится повествователь и к Ленскому, пылкому, восторженному юноше, свято верящему, «что друзья готовы за честь его принять оковы». Ленский, как и Онегин, чуждается пошлого дворянского общества («ему не нравились
пиры»), он достаточно образован, чтобы обсуждать с Онегиным «племен минувших договоры, плоды наук, добро и зло», то есть все вечные вопросы человечества. И все же друзья противоположны, как «волна и камень, стихи и проза, лед и пламень», в главном — определении своего места в мире. Онегин — эгоцентрист, его душевный кризис существеннее всех глобальных проблем; Ленский — альтруист: благо человечества, стремление вместе с друзьями «бессмертной семьей» «мир блаженством одарить» представляет для него цель жизни. Психологически Ленский очень близок Пушкину, который столь же восторженно верит в могучую силу дружбы: «Друзья мои, прекрасен наш союз!». Однако автор уже пережил период увлечения романтизмом, стихи юного поэта, которые «полны любовной чепухи», вызывают ироническую улыбку Пушкина: «Так он писал темно и вяло...». Автор скорбит о смерти поэта и призывает читателей к состраданию к тому, кого переполняла «жажда знаний и труда» и «сны поэзии святой». Пушкин прогнозирует судьбу Ленского, останься тот жив, и не может однозначно ответить, стал бы он блестящим поэтом, чья «умолкнувшая лира гремучий, непрерывный звон в веках поднять могла», или «поэта обыкновенный ждал удел», «в нем пыл души бы охладел» и он «расстался б с музами, женился, в деревне, счастлив и рогат, носил бы стеганый халат,.,». И эта неопределенность авторской интонации как бы приглашает читателя в соавторы, предлагая ему предположить оставшиеся за рамками романа события.
Очень нежно относится Пушкин к Татьяне — мечтательной, поэтичной, цельной и последовательной, естественной и гармоничной. «Татьяны милый идеал» стал для поэта идеалом русской девушки, искренней и непосредственной. Пушкин оправдывает ее душевный порыв, хоть поступок Татьяны, написавшей Онегину «необдуманное письмо», был достаточно опрометчив: