Героиня изо всех сил сражается против «темного царства», и именно то, что она не может до конца смириться с кабановским гнетом, обостряет уже давно назревавший конфликт. Пророчески звучат ее слова, обращенные к Варваре: «А уж коли очень мне здесь опостылеет, так не удержат меня никакой силой. В окно выброшусь, в Волгу кинусь. Не хочу здесь жить, так не стану, хоть ты меня режь!»
Всепоглощающее чувство охватило Катерину, когда она встретила Бориса. Героиня одерживает победу над собой, в ней открывается способность глубоко и сильно любить, жертвуя всем ради возлюбленного, которая говорит о ее живой душе, о том, что не умерли в кабановском мире искренние чувства Катерины. Она уже не боится любви, не боится разговоров: «Коли я для себя греха не побоялась, побоюсь ли я людского стыда?» Катерина полюбила человека, в котором нашла что-то непохожее на окружающих, но это было не так. Мы видим явный контраст между возвышенной, одухотворенной, беспредельной любовью героини и приземленным, осторожным увлечением Бориса.
Но даже в такой трудной ситуации Катерина пытается быть верной себе, своим жиз- ■ ненным принципам, она стремится подавить любовь, которая сулит так много счастья и радости. Героиня умоляет мужа взять ее с собой, так как предвидит то, что с ней может случиться. Но Тихон равнодушен к ее мольбам. Катерина хочет дать клятву верности, но и тут Тихон не понимает ее. Она и дальше пытается уйти от неизбежного. В момент первой встречи с Борисом Катерина колеблется. «Зачем ты пришел, погубитель мой? » — говорит она. Но по воле судьбы происходит то, чего она так боялась.
Катерина не могла жить с грехом. В четвертом акте пьесы мы видим ее покаяние. Выкрики сумасшедшей барыни, удары грома, неожиданное появление Бориса приводят впечатлительную героиню в небывалое волнение, заставляют ее покаяться в содеянном, тем более что Катерина всю жизнь боялась умереть «со своими грехами» — не покаявшись. Но в этом не только слабость, но и сила духа героини, которая не могла, подобно Варваре с Кудряшом, жить утехами потаенной любви, не побоялась людского суда.