Любимые герои Толстого в отличие от нелюбимых обычно некрасивы внешне, но наделены внутренней красотой. Они способны к самосовершенствованию, к нравственным, духовным исканиям. Им свойствен самоанализ. Вспомним поведение героев романа во время Шенграбенского сражения. Настоящие герои для Толстого те, в чьей внешности подчеркнуто все негероическое, кто в промахах винит себя, а не других, кто скромен и честен. Тушин, Тимохин, князь Андрей, преодолевающий свой страх, — герои. Хвастливый и самоуверенный Жерехов только кажется героем.
Способность к самосовершенствованию показана автором на примере Пьера и Андрея. В процессе поиска истинного, важного, непреходящего в жизни им постепенно удается выйти из-под влияния системы ложных ценностей. Пьер разочаровывается в масонстве, князь Андрей — в государственной службе.
Толстой первым в русской литературе сумел изобразить моменты изменения душевных состояний своих героев, открыл то, что впоследствии Чернышевский назвал «диалектикой души». Вспомним, к примеру, ту сцену в романе, в которой Николай, проигравший Долохову огромную сумму денег, возвращается домой в состоянии полного душевного смятения и, услышав пение Наташи, понимает, что это важно всегда, а все остальное — преходяще. Для князя Андрея такими моментами душевных перемен становятся
Аустерлиц с его небом и болезнь сына с пологом над детской кроваткой, когда князю Андрею открывается новый взгляд на жизнь.
Важным для раскрытия психологии героев является для Толстого их отношение к другим людям, способность отречься от себя, по-каратаевски разлившись маленькой каплей в море человеческих жизней, а также отношение людей к вечным человеческим ценностям: любви, природе, искусству, семье. Герои нелюбимые показаны в отрыве от всего этого — например, семья Курагиных, которую и семьей назвать сложно. Ведь их объединение лишено родовых связей, которые свойственны семьям Ростовых и Болконских, где отношения строятся на любви и самоотдаче. Их объединяет только животное родство, они даже не воспринимают себя как близких людей (достаточно вспомнить нездоровый эротизм в отношениях Анатоля и Элен, ревность старой княгини к дочери и признание князя Василия в том, что он лишен «шишки родительской любви» и дети — «обуза его существования»). Можно также вспомнить о бездетной Шерер и о слезах растроганного Наполеона, когда тот глядит на портрет сына (любовь — явно не самое главное чувство, которое он при этом испытывает).