Ни один пред грозой не трепещет, Ни один не свернет паруса.
С именами великих путешественников входит в цикл "Капитаны" поэзия великих открытий, несгибаемой силы духа всех, "кто дерзает, кто хочет, кто ищет".
В сборниках "Костер" и "Огненный стояк" автор прикасается к миру таинственного, непознаваемого. Ему близки образы звезд, неба, планет. При некоторой "космичности" действий все стихи выражали взгляды на вполне земные процессы. И все-таки вряд ли можно говорить о творчестве
Гумилева как о поэзии реалистичной. Он сохранил романтическую исключительность, причудливость душевных процессов. Но именно таким бесконечно дорого нам слово Мастера.
"Золотое сердце России мерно бьется в груди моей"
"Серебряный век" русской поэзии... Имена, даты, направления... Многие его представители ощутили счастливые минуты подъема и славы, а затем были втоптаны в безвременье тяжелыми сапогами революции, гражданской войны и культа личности.
Николай Гумилев. Многие десятилетия мы были обречены на слухи и домыслы о его судьбе — и о жизни его, и
уж тем более об обстоятельствах гибели. В час, когда он
родился, морская крепость Кронштадт была сотрясаема
540
штормом. Старая нянька увидела ° этом своеобразный знак, сказав, что у родившегося "будет бурная жизнь". И она оказалась права: поиски,. метания, страсть к путешествиям — короткие, но бурные тридцать пять отпущенных Всевышним лет.
Как говорят, поэт в России — больше, чем поэт, И никто не может сказать о поэте лучше, чем говорят его стихи:
Я пропастям и бурям вечный брат. Но я вплету в воинственный наряд Звезду долин, лилею голубую.
Поэзия Гумилева аполитична, и это один из моментов, который, наряду с искусством стиха, привлекает меня в его творчестве. В его стихах нашли отражение и любовь, и путешествия, и война, и экзотика. Только политика осталась в стороне. Гумилева волновали не вопросы обустройства мира, а сам удивительный и неведомый мир, ощущения
от соприкосновения с ним. Он создал теорию акмеизма, призывая воспринимать мир безоговорочно, но сам акмеистом не стал, потому что был больше, значительнее этого направления. Кажется, что каноны акмеизма были для него лишь условностью. А какие были у него учителя! Аннен-ский, Вийон, Готье, Брюсов.