777
Но перекличка с античной легендой — только одна сторона этой сложной пьесы. В ней налицо подлинный демократизм: Шоу доказывает, что бедную работницу отличают от герцогини только неправильное произношение и вульгарные манеры. Но он не ограничивается этим: в дальнейшем мы убеждаемся, что Элиза Дулиттл гораздо выше
аристократической среды, с которой ей пришлось столкнуться. Не профессор Хиггинс воспитывает в ней высокие принципы честности, строгости к себе и другим, трудолюбие — все это она принесла из того мира трущоб и беспросветной нужды, в котором выросла. Трагический оттенок придает блестящей и остроумной пьесе тема холодного экспериментирования над живым человеком, столь характерного для
буржуазной науки. Элизе, такой, какой она предстает в финале, все равно нет достойного места в современной буржуазной Англии-Шоу любил открытые финалы пьес, заставляющие зрителей продолжать думать, тревожиться о судьбе героев и собственных судьбах также.
О чем бы ни говорил Шоу, как истинный сын своей эпохи, он всегда говорил о своем "сегодня", о "сегодня" своей Англии.
Судьба Элизы Дулиттл
(По произведению Б. Шоу "Пигмалион")
Английский драматург Бернард Шоу создал пьесу "Пигмалион" в 1913 году, вспомнив миф о скульпторе Пигмалионе, который, изваяв статую прекрасной Галатеи, влюбился в нее и, с помощью богини Афродиты, сумел оживить ее. В роли Галатеи мы видим лондонскую цветочницу Элизу Дулиттл, а ожививший ее Пигмалион — профессор
фонетики Хиггинс. На страницах романа из уличной торговки, с помощью Хиггинса, Элиза превращается в настоящую леди.
Прошлая жизнь Элизы проходила на улице, в нищенских кварталах. С детства девушка не имела нормальной семьи,
самый близкий ее родственник — это отец-пьяница, которого
совершенно не интересует жизнь дочери: "Нет у меня родите-
778
лей. Они сказали, что я уже взрослая и могу сама прокормиться, и выгнали меня вон". Но, несмотря на условия, в которых жила девушка, она остается честной, искренней, с чувством собственного достоинства: "Вы большой грубиян, вот я вам что скажу. Не захочу, так и не останусь здесь. Не желаю я, чтоб меня били метлой, да! И вовсе я не просилась в Букингемский дворец. А с полицией я никогда дела не имела, никогда! Я не какая-нибудь, я..."