Здесь можно отметить как одну из особенностей стихотворения его форму. Маяковский постоянно обращается к Есенину, словно ведет разговор с ним живым, способным его услышать: «Вы ушли, как говорится, в мир иной».
Причем разговор этот идет в настоящем времени, как любой обычный разговор. Такое построение мыслей автора придает им особенную интимность, когда появляется возможность высказать все наболевшее, признаться в том, о чем обычно умалчивается.
В таком плане стихотворение воспринимается как некая исповедь автора, где обращение к Есенину —это лишь повод оформить свои до сих пор не высказанные мысли о предназначении поэта, о месте поэзии в жизни поэта.
Для В. Маяковского создание стихов — это некое умение, способность («Вы ж такое загибать умели, что другой на свете не умел»). Причем такая способность не просто так дает-ея, поэт — это подмастерье народа. Поэту нужно всегда творить, и творить свободно, всегда говорить о том, что на душе. Невозможно творить по чьей-то указке, под надзором, потому что тогда начинаешь писать «утомительно и длинно», а главным становится число строк, а не их содержание.
Автор понимает, что поэт без свободы — не поэт, что у такого человека нет выбора: или становиться подражателем, или умереть. Несвобода для поэта как отсутствие чернил. Возможно, поэтому В. Маяковский говорит: «По-
чему же увеличивать число самоубийств? Лучше увеличь изготовление чернил!».
B, Маяковский презирает те пути, кото
рые «протоптанней и легче». Для него невоз
можна сама мысль о том, что можно сдаться,
остановиться, бросить все, уйти. Поэтому он
не может понять Есенина, сделавшего это.
C. Есенин, талант которого В. Маяковский
признает одним из лучших, перестает бороть
ся, перестает сражаться, умирает и переста
ет творить, а для Маяковского не существует
такой возможности, чтобы он по собствен
ному желанию перестал создавать свои сти
хи. В любой ситуации он стремится воспеть
жизнь, и для него смысл ее — в безостановоч
ном движении вперед. И пусть жизнь трудна,