Чехов написал историю тяжелой социальной болезни новой формы, которую давно изучала русская литература. Имя этой болезни — духовная деградация личности. Как опытный врач Старцев мог бы поставить себе диагноз: распад личности в результате утраты жизненных идеалов. Чехов, понимая трагизм мелочной действительности, не раз в своих рассказах повторял: «Нет ничего тоскливее, оскорбительнее пэшлости человеческого существования».
Высокую оценку Чехову дали не только его современники, но и писатели двадцатого века. Алексей Толстой сказал: «Чехов — это Пушкин в прозе». И я думаю, что с этим утверждением нельзя не согласиться. Художественные открытия Чехова, мастера рассказа, поражали его современников. Лев Толстой дал очень высокую оценку Чехову. «Какой превосходный язык!.. Никто из нас: ни Достоевский, ни Тургенев, ни Гончаров, ни я не могли бы так писать», — утверждал Лев Толстой.
ЧЕЛОВЕК И СРЕДА
ВРАССКАЗЕА.П. ЧЕХОВА
«ИОНЫЧ»
Чехов является общепризнанным мастером короткого рассказа1. Основной его творческий прием — максимальное количество информации при относительно малом объеме
723
текста, отсюда такое внимание к деталям, способность сделать символичной самую обычную житейскую историю. В произведениях Чехова почти никогда нет сюжета как такового — или он не столь важен, или речь идет об одном эпизоде, или сразу о целой человеческой жизни.
Одним из таких рассказов является «Ионыч». Его главная тема — взаимоотношение человека и среды. Собственно, с описания среды произведение и начинается. Это губернский город С. и семья Туркиных, «самая талантливая и образованная в городе». Иван Петрович Туркин, которого иначе как «массовиком-затейником» не назовешь. Вера Иосифовна, пишущая романы, подражая Жорж Санд, всегда начинающиеся с одной и той же фразы — «Мороз крепчал», их дочь, регулярно терзающая рояль, неизменный запах жареного лука — все это создает картину торжествующей пошлости. Если эта семья наиболее талантлива, то об остальных обитателях города и говорить не приходится. Кстати, само понятие «пошлость» было введено в русскую литературу именно Чеховым. {Интересная деталь: в других европейских языках вообще нет слова, адекватного этому понятию, и введено оно стараниями Набокова).