Пахнет яблоком и мъдом.
По церквам твой кроткий Спас.
И гудит за корогодом
На лугах веселый пляс.
Постепенно,в поэзии Есенина образ деревни перерастает в олицетворение всей России. Близкий и дорогой его сердцу уклад жизни поэт распространяет на всю страну:
Той ты, Русь, моя родная,
Хаты — в ризах образа...
Не видать конца и края —
Только синь сосет глаза. Мечты о будущем России у Есенина связаны, прежде всего, с патриархальным сельским раем. Городской цивилизации он предпочитает жизнь, «привязанную» к земле, к деревенскому труду, к природе. Индустриальная Америка вызывает у него чувство острого неприятия. Его мечта — изменить облик этой «отколотой» страны:
И вспашу я черные щеки
Нив твоих новой сохой... Его Инония — райская страна — видится ему в нивах и хатах, в лучах заходящего солнца, со светлым именем Спаса.
Для художественной системы Есенина свойственно противопоставление города и деревни, причем ему придан поэтом характер глобального, мировоззренческого конфликта. В творчестве автора можно проследить целый ряд контрастных признаков, присущих этим двум мирам: мир сельский — здоровый, чистый, полноценный, светлый, добрый, естественный и живой; мир городской — больной, порочный, ущербный, мрачный, жестокий, искусственный и мертвый. Жизнь в городе пагубно сказывается на душе героя:
923
Я усталым таким еще -не был... Бесконечные пьяные ночи И в разгуле тоска не впервъ!
Он с грустью вспоминает свою прежнюю жизнь, чуждую городским порочным забавам, суете. От всех его простых и светлых радостей сельского мира только и осталось, чтобы «грусть свою уменьшить», «золото овса подать кобыле», увиденной на городской улице. Герой чувствует себя неуютно в новом для него городском мире. Его решение остаться в нем сулит боль и тоску, пьяные ночи в столичных кабаках, репутацию «хулигана». И поэтому ему часто хочется вернуться в родную деревню:
Слушать песни дождей и черемух, Чем здоровый живет человек.
Город враждебен и агрессивен. Он наступает на милые сердцу поэта поля. Под пятой железного коня трогательный тонконогий жеребенок обречен на гибель, спелые колосья соберет неживая, чужая ладонь, а певцу родимой стороны придется ей петь «аллилуйя». Наступление города автор сравнивает с безжалостной охотой, с травлей: