В результате получился очень сложный текст, совмещающий в себе все три мира,
274
причем переходы из одного мира в другой происходят мгновенно, в пределах двух соседних строчек, без всякого предуведомления со стороны «автора».
«Друзья Людмилы и Руслана! С героем моего романа...» — здесь Я-поэт представляет героя своего нового творения, «Онегин, добрый мой приятель, родился на брегах Невы...» — перед нами Я — вымышленный безымянный персонаж, человек онегинского круга (вряд ли-Пушкин стал бы смешивать свою реальность поэта и человека с вымышленной, иллюзорной «реальностью» романных персонажей). «Или блистали, мой читатель...» — опять Я-поэт, обращающийся к читателю. — «Там некогда гулял и я: но вреден север для меня» — пушкинское примечание, намекающее, что реальный «биографический» человек находится сейчас в южной ссылке.
В результате такого построения романный текст все время меняется, объекты описания то и дело оборачиваются разными сторонами, описываются с разных точек зрения. Текст «Евгения Онегина» заключает в себе целых три художественных мира, лежащих рядом, часто переходящих один в другой и тем не менее нигде не смешивающихся.
АВТОР И ГЕРОИ
В РОМАНЕ А. С. ПУШКИНА
«ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН»
После выхода отдельным изданием первой главы «Евгения Онегина» современники решили, что Пушкин подражает байронов-скому «Дон Жуану».
Действительно, повествователь «Евгения Онегина» перескакивает с предмета на предмет, говорит много необязательного («светская болтовня»), и все это обильно приправлено шутками и иронией, так что понять мысль автора трудно, да и облик автора получается каким-то несерьезным. >
В конце первой главы Пушкин пишет: «Пересмотрел все это строго: противоречий очень много, но их исправить не хочу». Признание принципиальное, ибо здесь сам автор
обозначил ведущий принцип построения своего романа в стихах. Этот принцип — противоречие.
Например, пятая строфа первой главы весьма критически оценивает уровень образованности Онегина, но затем идет перечисление «всего, что знал еще Евгений», и в восьмой строфе делается вывод, что знал он не так уж и мало.