223
кажется, и заключается главное отличие Чацкого от Онегина, который так и не смог реализовать себя. Именно он является родоначальником галереи «лишних людей», о которых Белинский писал: «И эти существа часто бывают одарены большими нравственными преимуществами, большими духовными силами, обещают много, исполняют мало или ничего не исполняют. Это не от них самих, тут есть fatum, заключающийся в действительности, которой они окружены, как воздухом, и из которой не в силах и не во власти человека освободиться».
«Чацкий — декабрист», — писал Герцен. И-он, конечно, прав. Но не менее важную мысль высказывает Гончаров: «Чацкий неизбежен при каждой смене одного века другим. Каждое дело, требующее обновления, вызывает тень Чацкого».
Нам одинаково дороги как Чацкий, так и Онегин, ведь они являются представителями одного из самых интересных периодов нашей истории — первой четверти XIX века. И, несмотря на их недостатки, читатель сопереживает этим героям. И пусть проходит время, приносит с собой новые перемены, но герои Грибоедова и Пушкина всегда будут вызывать у читателя только положительные эмоции и во многом будут служить примером.
СТРАНСТВИЯ ОНЕГИНА И ВОСПОМИНАНИЯ
А. С. ПУШКИНА
(по роману А. С. Пушкина
«Евгений Онегин»)
После дуэли с Ленским Евгений Онегин уезжает в Нижний Новгород, потом в Астрахань, оттуда на Кавказ; посещает Тавриду и Одессу. Нижний Новгород производит на него впечатление города, где
Всяк суетится, лжет за двух, . И всюду меркантильный дух.
Пессимистически настроенный Евгений Онегин прекрасно осознает эти пороки жителей Нижнего Новгорода, и город не вызывает в нем никаких эмоций, кроме тоски. Оне-
гин едет в Астрахань и оттуда на Кавказ, где его преследуют «горьки размышленья» о смысле жизни.
Онегин сожалеет о том, что он «в грудь не ранен», что он «не хилый... старик», что он не скован параличом, и с горечью восклицает: «Я молод, жизнь во мне крепка; чего мне ждать?» Снова в душе героя только «тоска, тоска!». Онегин едет в Тавриду.
Но здесь автор оставляет своего героя и погружается в воспоминания о своих первых впечатлениях об этих местах, когда он тремя годами раньше Онегина странствовал «в той же стороне». Воспоминания навевают мысли о бренности всего сущего, о постоянных изменениях во всем мире и в душе каждого человека.